Публикации

 

       Казачество – уникальное явление русской истории, не имеющее аналогов нигде в мире. Не имеющее? Многие народы в разные периоды своей истории обладали сильной армией, в которой были особые подразделения, предназначенные для выполнения специальных задач (говоря современным языком – спецназ). Одни из этих отрядов были пешими, другие – водными (морскими или речными), третьи – использовали для передвижения животных (коней, верблюдов, слонов) и т.д. Все они владели как общевойсковым, типичным для того времени, оружием, так и своим особым, специальным вооружением. У них были особые приемы тактической, боевой и физической подготовки, боя с оружием и без него и т.д. И всё же мы говорим, что казачество – не этнический (славяно-русский) вариант подобных подразделений, а нечто иное.

       Любой полководец, военачальник знает, что как бы ни была совершенна боевая техника и выучка солдат и командиров, побеждает все же не она, а человек – воин. Сам по себе ни самурайский меч, ни лазерная пушка победить не могут, побеждает тот, у кого они в руках. Но и при равном вооружении, при одинаковой физической силе и боевой подготовке побеждает тот, у кого сильнее дух и крепче воля.

       Дух и воля тесно взаимосвязаны друг с другом, их можно развивать и тренировать. Но человек, ходящий из года в год на тренировки, освоивший мастерство владения телом и оружием рано или поздно понимает, что это не главное. Он потратил много сил, времени (а иногда и средств) на то, чтобы мастерски владеть шашкой. Кажется, научился. И в какой-то момент почувствовал некий личный предел совершенства. Остановился и сразу же столкнулся с вопросом – а зачем это мне? Что с этим делать? Вертеть шашкой на сцене, как артист цирка? Поразвлекать гостей на семейной вечеринке? Научить этому ребят из своего двора? Конечно, хорошо, что ребята будут по вечерам разучивать приемы владения оружием или рукопашного боя, а не технологию варки наркотиков. Но однажды и они спросят учителя – а зачем это?

       Каждому человеку важно понимать, зачем он живет. Дай ему всё, но отними смысл жизни, и это будет несчастнейший человек на всем белом свете. Постижение личного смысла жизни невозможно без выработки человеком ясного и твердого представления об идеале – главной цели всей деятельности человека. Именно наличие идеала и определяет духовность человека или общества. Если главная цель, которой подчинены все усилия человека, материальна и конкретна (дом, дача, машина), то и сам он рано или поздно превратится в объект материального мира – станет грубым и жестким. Душа подчинится страстям (зависти, гордыни, тщеславию, жадности и пр.), речь упростится и уподобится языку животных и скоро человек забудет, что он сотворен по образу и по подобию Божию, его жизнь превратится в простое животное существование: поспал – поел – что-то зачем-то поделал – поел – поспал и т.д. Некоторые разнообразят это существование пьянкой, баней, рыбалкой, сплетнями, смотрением телесериалов, более или менее интеллектуальными играми...

       Если человек называет себя казаком, он должен быть готов ответить окружаюшим и, в первую очередь, самому себе – а чем казак отличается от обычных людей? Что есть в тебе такого, чего нет в других людях? Такого, что ты имеешь право даже на особую одежду? Что это значит – «казак»?

       Полагаем, что все разговоры о сущности казачества как социокультурном феномене, дискуссии о причинах его появления, исторических формах существования и т.д. всегда будут бесплодны и бессмысленны, если они не дадут ответа на самый главный вопрос – чем казачество в принципе, по существу отличается от всех других социальных слоев, сословий, видов воинских формирований и пр.

       Внимательно и честно вглядываясь в историю казачества, невозможно не увидеть, что основу его жизненного уклада составляло не нечто внешнее (наличие или отсутствие земли, достатка, государевой службы и т.д.), а некая духовная идея, которой казачество всегда оставалось верным и служило ей вопреки всем внешним условиям и обстоятельствам. Особый, внешне столь своеобразный образ жизни казаков не был придуман кем-то извне и не стал следствием неких внешних социальных условий. Напротив, казаки, перемещаясь в социальном и географическом пространстве, всегда «привозили» этот закон с собой и устанавливали его для себя везде, куда забрасывала их судьба. Основу этого закона всегда составляло понятие справедливости. Именно стремление к справедливости породило и закрепило в истории уникальные формы и способы казачьего самоуправления, до которых никогда не сможет дотянуться ни одна самая демократичная демократия. Жажда справедливости, следование ей как непреложному закону, предать который нельзя ни при каких условиях и осуществление ее в своей жизни и превращало обычного человека в казака. Именно взыскание справедливости заставляло казаков бороться с произволом чиновников и сниматься с насиженных мест, когда очевидным итогом этой борьбы становилась смерть. Уходя от несправедливости, казаки искали «волю» – то есть свободу жить по изначально данному закону.

       История человечества знает множество моделей справедливости: античную, восточную, западную, христианскую, исламскую, атеистическую и т.д. Люди всегда стремились к справедливости. Она была им необходима, чтобы совместная жизнь в обществе не превратилась в ад. Поэтому люди пытались найти и установить некий универсальный закон, позволяющий каждому жить как ему хочется, но при этом не мешать жить другим. Разные народы в разное время создавали такие законы, но уже само их множество стало свидетельством их неэффективности. Появлялись и исчезали огромные государства, да и сама Россия менялась от века к веку. Но что бы ни происходило, казачество оставалось само собой. Очевидно, что такая  удивительная живучесть и целостность социального организма казачества опиралась на некий могучий внутренний закон, отражением которого является закон внешний, определяющий своеобразие казачьего уклада жизни.

       Человеческая культура знает еще лишь одно столь же стойкое и стабильное социальное образование, не подверженное никаким внешним воздействиям и способное существовать в любых, самых благоприятных и неблагоприятных  условиях – Православную Церковь. Как и казачество, Церковь не является порождением экономических, географических или каких-либо иных естественных необходимостей. Ее основа – абсолютно метафизична, так как создана Самим Богом. Но видимое тело Церкви состоит из обычных людей, и потому оно вполне материально и реально. Вся жизнь богочеловеческого организма Церкви определяется законом, данным Ей Богом, и пока люди следуют этому закону, Церковь жива и непобедима никакими внешними силами.

       Главный закон, которым живет Церковь – закон любви, данный Самим Богом: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим, – сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как  самого себя» (Мф.22,37-39). Сегодня эти слова известны всем – и верующим и не верующим в Бога, но мало кто задумывается об их смысле. Прежде всего, любовь имеет универсальный характер – невозможно любить Бога, не любя одновременно и точно так же другого человека и самого себя. Нельзя любить другого человека, не любя себя и Бога. И нельзя любить себя, не любя одновременно ровно столько же и так же, Бога и другого человека.

       Универсальность любви состоит еще и в том, что как любишь себя (или ближнего или Бога), так любишь ближнего и Бога. Нельзя любить кого-то больше, а кого-то меньше, потому что любовь – самоценна, самодостаточна и неделима. Ее качество и полнота всегда одни и те же, всегда и при любых внешних условиях – неизменны. Только человек может усилием воли ограничить меру своей любви или сделать ее максимальной. Таким же образом он может или принять любовь, обращенную к нему или отвергнуть ее. Человеческая любовь зависит от самого человека, только любовь Бога совершенна, неизменна и постоянна.

       При этом любовь следует отличать от самолюбия, тщеславия и эгоизма, то есть провозглашения (явно или неявно) себя центром мира. Согласно православию, любовь есть то, что рождает, сохраняет и спасает жизнь. «Бог есть любовь» (1Ин. 4,8), и потому весь мир является естественным плодом этой любви. Мир был сотворен совершенным и прекрасным, потому что в основе мироздания лежал закон триединства истины, добра и красоты. Мир и поныне жил бы по этому закону, если бы человек сам не нарушил его. И теперь каждый раз, когда кто-то преступает этот изначальный закон, он разрушает мир, уничтожает жизнь. Поэтому любовь к самому себе означает, прежде всего, осознание человеком гибельности своего положения, понимание того, что зло и всякая скверна, живущая в душе, становится неодолимым препятствием на пути к счастью. Осознание личного несовершенства побуждает к подвигу очищения от зла и саморазвитию по образцу наличествующего идеала. Только изменяясь сам, человек может изменить окружающий мир. Это – единственный путь к счастью и бессмертию. Любовь к ближнему означает мою всемерную помощь тому, кто идет рядом со мной тем же путем спасения. А любовь к Богу, помимо необходимости веры, требует и полного доверия к Нему, и готовности принять Его волю как волю отца – послушно и беспрекословно. Православие учит, что высшим проявлением и критерием любви является самопожертвование – готовность отдать всё без остатка ради объекта любви: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15,13).

       Все войны, которые вела Россия в своей истории, были или оборонительными или освободительными. Это связано с тем, что, будучи православным, русский человек хорошо знал цену (точнее – ее отсутствие) материальным благам, понимая их временность и ненадежность. Поэтому он не стремился к приобретению нового, а умел довольствоваться необходимым заботился об его сбережении. Но вместе с тем русский человек всегда отдавал должное деловитости, способности управлять хозяйством, честно вести дела и держать слово. Но всё же во что бы то ни стало стать богатым, иметь много денег, земли, скота и пр. – никогда не было его целью. Будучи христианином, русский народ знал, что земное богатство не только не помогает достигнуть подлинной драгоценности – бессмертия, но обычно становится непреодолимым препятствием на пути к нему: «Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие» (Мф.19,24). А путь этот русский народ знал хорошо и очень дорожил своим знанием, при этом совсем не претендуя на исключительную монополию на него. На своем личном опыте и опыте близких и дальних людей русский человек постиг, что если исполнить закон Христов так, как он дан в Евангелии, то и счастье обретешь еще в земной жизни и бессмертия достигнешь.

       И потому, когда русский народ воевал, он защищал прежде всего свое самое главное сокровище – свою веру, дававшую ему колоссальную внутреннюю свободу и неодолимую силу. Да, он защищал и землю свою и дом, и свое достояние. Но, сражаясь с врагом, русский человек всегда твердо знал, чем можно (а порой и должно) поступиться, а за что следует отдать свою жизнь. Так, князь Александр Невский, когда возникла ситуация выбора – против кого обратить оружие – против ордынцев или против крестоносцев, принял единственно верное решение, имевшее религиозно-политическую подоплеку. Он подтвердил лояльность хану, который не посягал на веру русичей, хотя и грабил и убивал. Но он грабил и убивал, потому что это был его образ жизни. Западные рыцари шли на Русь, чтобы уничтожить православие и утвердить на его месте свое вероучение.

       Заметим, о том, что именно эта цель – уничтожение православия – и была основой всех западных нашествий на Русь, еще в середине XIX века ясно сказал идеолог Крымской войны 1853-55 гг. кардинал Сибур, архиепископ Парижский: «Война, в которую вступила Франция с Россией, не есть война политическая, но война священная. Это не война государства с государством, народа с народом, но единственно война религиозная. Все другие основания, выставляемые кабинетами, в сущности, не более как предлоги, а истинная причина, угодная Богу, есть необходимость отогнать ересь <...>, укротить, сокрушить ее. Такова признанная цель этого нового крестового похода, и такова же была скрытая цель и всех прежних крестовых походов, хотя участвовавшие в них и не признавались в этом». От себя добавим, что эта же цель и поныне остается главным мотивом отношения запада (прежде всего, США) к России.

       Слова православие» и «Россия» вплоть до 1917 г. понимались как некое абсолютное единство. Семьдесят лет большевики, а после них прозападные либералы пытались уничтожить православие в России, не гнушаясь никакими средствами. Сначала они разрушали советскую экономику, затем развернули геноцид против русского народа, стремясь уморить его голодом, водкой, наркотиками и сектантскими лжеучениями. В последнее время они предприняли прямые атаки  на российскую государственность и Русскую Церковь. Они православия прекрасно понимают, что если в России разрушится ее духовная основа – православная вера, погибнет и государство, распавшись на множество слабых и беззащитных территорий. И наоборот – если разрушится российская государственность, Церкви невозможно будет устоять в водовороте социального хаоса и беззакония.

       В наши дни, как и всегда, единственным защитником Веры православной является ее армия и прежде всего ее православное ядро – казачество. И враги России прекрасно это понимают и стараются разложить казачество, внедряя в него атеистические и раскольнические идеи, разлагая волю казаков сплетнями и слухами, навязывая бессмысленные и бесконечные дискуссии об истории казачества, православия и пр. На самом деле, не нужно ничего придумывать, надо просто жить так, как жили наши прадеды – по закону Христову, сберегаемому Русской Церковью. И быть готовым в любой момент отдать за эту веру свою жизнь. Между тем, многие современные казаки не знают не только Божий, но и земной человеческий закон, а иные и вовсе с ним не в ладах. Они считают, что общий закон для них не писан, что они имеют какое-то особое право жить по собственным установлениям. Но, убегая от одного закона, они тут же продают собственную свободу за закон, который придумывают себе сами. И с удовольствием, как маленькие дети, играют по своим придуманным правилам, нисколько не задумываясь над тем, насколько они связаны с реальностью.

       Социальной философии и психологии этот феномен хорошо известен. Люди, выветрившиеся из своих социальных страт, забивают щели социального пространства, образуя незначительные по объему, но постоянно пополняемые за счет новых маргиналов социальные группы. Они находят здесь себе подобных, находят комфортную среду, где их более-менее понимают и на некоторое время успокаиваются. Руководят ими бывшие завхозы и прапорщики, не ставшие министрами и генералами в своей обычной жизни, реализующие за счет малограмотного большинства свои бесконечные «комплексы», причиной которых являются всё те же тщеславие и гордыня. Как всем обиженным на жизнь, неспособным жить в мире ни с самими собой, ни с обычными людьми, им почему-то кажется, что стоит только надеть особую одежду, как все окружающие бросятся к ним с цветами, поцелуями, беспроцентными кредитами, землей, субсидиями и пр..

       Но форма не создает содержание, а лишь указывает на его наличие. А если этого содержания нет, то человек, носящий форму, подобен костюму, висящему на вешалке – издалека его даже можно принять за человека.

        Так и наши казаки – устраивают манифестации, шумят, кричат, раздают себе чины и награды, играют в казачью службу. А мир остается таким же, каким он и был. Он лишь терпеливо ждет, когда же эта шумная толпа в ярмарочных нарядах поймет, что закон Божий – один на всех, и родина у нас одна – Россия. Ее, как и мать, не выбирают. У нее такая жизнь, какую мы, ее дети, ей сделали, и потому только от нас зависит сделать эту жизнь лучше. Не требовать, чтобы она изменилась, а измениться самому, утверждая закон Христов в своем сердце и в окружающем мире. Живя так, казачество может и должно стать подлинной элитой современного российского общества и воспитать новое поколение свободных, честных и сильных русских людей – достойных граждан великой России.

Заместитель атамана СЗКО ВВКО

казачий полковник                                                   О.И. Сыромятников